Название: Больше никогда
Канон: Dragon Age: The Calling
Пейринг/Персонажи: Мэрик Тейрин/Фиона
Формат работы: текст
Категория: гет
Жанр: пропущенная сцена, ангст, PWP
Кинки: болезнь, поражения кожи, прощальный секс, эротические фантазии
Тема тура: Погода была прекрасная, «принцесса» была…
Рейтинг: R
Размер: 1200 слов
Мэрик до сих пор не верит, что это конец — их последняя ночь. Фиона уйдёт и навсегда исчезнет из его жизни, растворится в истории каплей воды в Недремлющем море, и никто, кроме него, не вспомнит, какой храброй и стойкой она была… Что она вообще существовала и сражалась за мир. Никто не познает лёгкость её прикосновений и не поймает дерзкий, насмешливый взгляд, полный горькой мудрости; не услышит этот грустный хрипловатый голос, способный расшевелить даже окаменевшее от утраты сердце. Фиона так юна — и уже обречена.
Логейн косо смотрит на молчаливого Мэрика и на ночь оставляет стражу в Круге — отпускает время на прощание. Призрак Роуэн стоит между ними, и дрожь берёт от мысли, что Фиона скоро окажется рядом с ней: словно скверной, Мэрик одаривает любимых женщин мучительной смертью.
После сражения в Круге тихо — никому не хочется попасться под руку Логейну. Для короля выделяют отдельные покои, которые тот сразу же передаёт Фионе. Словно пёс, он мечется у закрытой двери, силясь остановить в душе удушающую волну бессилия, а когда сдаётся — негромко стучит и робко заглядывает в комнату. Фиона сидит на застеленной кровати спиной к нему, ссутулившись. Мэрик бросает взгляд на нетронутую тарелку с ужином на столе — сам-то он на нервах две порции съел.
— Теперь Круг станет тюрьмой, — говорит она, не оборачиваясь — с такой ненавистью, словно место, из которого она сбежала к Стражам, стало ей важнее собственной несчастной участи. Мэрик садится рядом и мягко сжимает её маленькую ладошку, подносит к губам, но Фиона резко вырывается, как дикая кошка, прячет руку под грудью. Сердце взрывается новой болью.
— Я обещаю сделать всё, что в моих силах, — говорит он и сам себе не верит: король настолько ничтожен, что одной девушке помочь не в силах. Однако Фиона чуть поворачивает голову и смотрит с надеждой, за которую хочется ухватиться и наобещать всё на свете.
Мэрик приобнимает Фиону за плечи, согревает своим теплом, и она утыкается ему в грудь, наконец расслабляясь. Он целует её в лоб, зарывается носом в волосы и, прикрыв глаза, вдыхает запах пота — честный, пьянящий; его руки подрагивают на узких плечах, сердце бьётся о рёбра, а жар разливается далеко не от ужаса перед завтрашним днём.
На Глубинных тропах Фиона взяла инициативу — а теперь, задрав рукав, рассматривает тёмные пятна, рассыпанные на бледной коже, и просит тихо:
— Не надо жалости, Мэрик. Я знаю, как выгляжу.
В ответ он чуть прикусывает ей мочку и спускается к шее, продолжая дорожку поцелуев. Фиона дёргает плечом, когда дыхание щекочет кожу, сжимается, но Мэрик не позволяет ей отстраниться. Он хочет, чтобы она поняла — насколько желанна и прекрасна его героиня, отважная маленькая эльфийка, бросившая вызов и рабовладельцам, и скверне, и демонам, и этому кошмарному Архитектору. Его мать, Мятежная Королева Мойра, была такой же.
Это несправедливо — что сильные женщины обречены умереть молодыми. Ужас и гнев смешались в груди огненным вихрем. В глазах покалывает, и Мэрик прижимается к Фионе так отчаянно, что стискивает до боли. Она гладит его по голове, целует в ответ — неясно уже, кто кого утешает — и робко замирает, когда он расстёгивает петли на её мантии.
— Мы пройдём через это вместе. Я буду с тобой, — шепчет он как одержимый, касаясь губами выпирающих тонких косточек. Фиона так хрупка, но одной силой мысли может обратить его в прах — только не скверну внутри себя.
Мэрик напористо, торопливо стаскивает с неё верхнюю одежду, чтобы взглянуть на соперника ближе, лично. На бледной коже крупные чёрные пятна смотрятся куда страшнее: та словно старится, морщинится и отмирает. Фиона глядит испытывающе, с вызовом, однако Мэрик, не дрогнув, приникает к её груди с поцелуем, проводит языком вокруг крупного пятна под шеей, чувствуя прокатившуюся по телу дрожь. Фиона испугана, ошарашена, возбуждена — после заминки она запускает руку ему в волосы, наматывает пряди между пальцами и держит, ведёт ниже.
Восхищённый её реакцией, Мэрик подчиняется и с удовольствием обнажает новые участки её восхитительного стройного тела, не смущая и полной наготой. Ему приятно смотреть на Фиону, разомлевшую на скинутой форменной одежде; и кажется, грифон с наплечника поглядывает одним глазом с укором. Пятна скверны вгрызаются в его любимую, испещряя всё тело, поэтому Мэрик старается помочь если не с физической болью, то с душевной: посасывает язвочку под грудью и кончиком языка играет с соском, наслаждаясь приглушёнными вздохами, поглаживает россыпь на бедре, аккуратно разводит ноги и припадает к пятну на лобке, уходящему под тёмные завитки волос.
Это не жалость — а нечто близкое к поклонению: так бы он каждый день славил свою королеву; пусть и не смог бы публично назвать Фиону женой, браки ведь заключаются под взором Создателя? Она никогда не согласится, упрётся, высмеет его и будет права. Не для неё такая жизнь — во дворце… и с ним.
Пока что Мэрик наслаждается её терпким запахом и заразительным хихиканьем, смазывает соками и дразнит бугорок клитора. Фиона восхитительно узкая внутри, горячая, но он хочет не просто взять её, а сделать последний вечер запоминающимся — оставить в воспоминаниях что-то приятное.
Она сама двигает бёдрами, насаживаясь на пальцы, и закрывает глаза, когда смотрит вниз — на него, приникшего к испещрённому пятнами животу; злится, резко смахивает волосы со лба и бессильно падает, не получив удовольствия. Мэрик возвращается к ней, обнимает.
— Я хочу видеть тебя, — говорит Фиона на выдохе и целует, развратно прикусывая нижнюю губу, играя языком — такому кротких аристократок не учат. Её тёмный взгляд словно высасывает душу. У виска, под короткой чёлкой, зреет новое пятно, и Мэрик трётся о него носом. — Давай же, не тяни.
Он выполняет всё, что она требует командным голосом: никаких нежностей — это лишнее. Немного разочарованный Мэрик чуть отстраняется, входит в Фиону медленно, чтобы не причинить боль. По правде, страх бьётся в голове набатом, однако внутри она привычно тесная, жаркая. Мэрику плевать на видения насилия из Тени — его избранница всё ещё молода душой и, стесняясь, невинно прикрывает обнажённую грудь ладонями. Короткие волосы взъерошены, липнут ко лбу, губы покусаны, узкие бёдра идеально раскрыты для него — теперь, сверху, открывается ужасающий вид на болезнь; кажется, что пятна растут и множатся буквально на глазах, там, где их только что не было.
Испуганные смертью, они оба отчаянно тянутся к жизни. Каждое касание кажется острее, горячее, каждый поцелуй — как прощальный.
В голове постоянно роятся мерзкие, страшные мысли. Ускоряясь, Мэрик представляет, как мешает внутри слизь с чёрной массой, увиденной им на Глубинных тропах, а потому не может долго кончить. Он чувствует, как Фиона сжимается, вертится, тоже безуспешно пытаясь добраться до пика, а затем — помогает себе рукой: водит пальцами вокруг его погружённого члена, собирает смазку и плавно трёт клитор. Когда она откидывается на подушках, то тяжело дышит и словно не чувствует Мэрика, затем, опираясь на руку, целует и вдруг игриво шепчет:
— А как бы ты брал меня в своём замке? Представь, будто я принцесса на выданье…
Теперь и он прикрывает глаза, представляя не чужие покои, а пустой тронный зал и Фиону — в приталенном платье, с той же игривой улыбкой, — ласкающую его в укромном углу за колонной. Они излазили бы каждый закоулок замка, шокируя случайно зашедшую прислугу и, конечно, Логейна. На возможном взгляде последнего Мэрик кончает, толкается поглубже, уткнувшись носом в пятно на плече, и тяжело выдыхает, словно снова удрав от порождений тьмы.
На душе пусто и почему-то гадко, словно он предал Фиону. Она же молча гладит его волосы, вглядываясь в высокий потолок, и думает наверняка о том же: вот бы всё было не так! Их сказка — с приключениями, заговорами и внезапно обретённой любовью — окончилась плачевно. Снова. Лица любимых меняются, но итог — никогда.
Мэрик помогает Фионе завернуться в одеяло, притягивает к себе, обнимает сзади и клянётся себе: больше никогда.
Канон: Dragon Age: The Calling
Пейринг/Персонажи: Мэрик Тейрин/Фиона
Формат работы: текст
Категория: гет
Жанр: пропущенная сцена, ангст, PWP
Кинки: болезнь, поражения кожи, прощальный секс, эротические фантазии
Тема тура: Погода была прекрасная, «принцесса» была…
Рейтинг: R
Размер: 1200 слов
Мэрик до сих пор не верит, что это конец — их последняя ночь. Фиона уйдёт и навсегда исчезнет из его жизни, растворится в истории каплей воды в Недремлющем море, и никто, кроме него, не вспомнит, какой храброй и стойкой она была… Что она вообще существовала и сражалась за мир. Никто не познает лёгкость её прикосновений и не поймает дерзкий, насмешливый взгляд, полный горькой мудрости; не услышит этот грустный хрипловатый голос, способный расшевелить даже окаменевшее от утраты сердце. Фиона так юна — и уже обречена.Логейн косо смотрит на молчаливого Мэрика и на ночь оставляет стражу в Круге — отпускает время на прощание. Призрак Роуэн стоит между ними, и дрожь берёт от мысли, что Фиона скоро окажется рядом с ней: словно скверной, Мэрик одаривает любимых женщин мучительной смертью.
После сражения в Круге тихо — никому не хочется попасться под руку Логейну. Для короля выделяют отдельные покои, которые тот сразу же передаёт Фионе. Словно пёс, он мечется у закрытой двери, силясь остановить в душе удушающую волну бессилия, а когда сдаётся — негромко стучит и робко заглядывает в комнату. Фиона сидит на застеленной кровати спиной к нему, ссутулившись. Мэрик бросает взгляд на нетронутую тарелку с ужином на столе — сам-то он на нервах две порции съел.
— Теперь Круг станет тюрьмой, — говорит она, не оборачиваясь — с такой ненавистью, словно место, из которого она сбежала к Стражам, стало ей важнее собственной несчастной участи. Мэрик садится рядом и мягко сжимает её маленькую ладошку, подносит к губам, но Фиона резко вырывается, как дикая кошка, прячет руку под грудью. Сердце взрывается новой болью.
— Я обещаю сделать всё, что в моих силах, — говорит он и сам себе не верит: король настолько ничтожен, что одной девушке помочь не в силах. Однако Фиона чуть поворачивает голову и смотрит с надеждой, за которую хочется ухватиться и наобещать всё на свете.
Мэрик приобнимает Фиону за плечи, согревает своим теплом, и она утыкается ему в грудь, наконец расслабляясь. Он целует её в лоб, зарывается носом в волосы и, прикрыв глаза, вдыхает запах пота — честный, пьянящий; его руки подрагивают на узких плечах, сердце бьётся о рёбра, а жар разливается далеко не от ужаса перед завтрашним днём.
На Глубинных тропах Фиона взяла инициативу — а теперь, задрав рукав, рассматривает тёмные пятна, рассыпанные на бледной коже, и просит тихо:
— Не надо жалости, Мэрик. Я знаю, как выгляжу.
В ответ он чуть прикусывает ей мочку и спускается к шее, продолжая дорожку поцелуев. Фиона дёргает плечом, когда дыхание щекочет кожу, сжимается, но Мэрик не позволяет ей отстраниться. Он хочет, чтобы она поняла — насколько желанна и прекрасна его героиня, отважная маленькая эльфийка, бросившая вызов и рабовладельцам, и скверне, и демонам, и этому кошмарному Архитектору. Его мать, Мятежная Королева Мойра, была такой же.
Это несправедливо — что сильные женщины обречены умереть молодыми. Ужас и гнев смешались в груди огненным вихрем. В глазах покалывает, и Мэрик прижимается к Фионе так отчаянно, что стискивает до боли. Она гладит его по голове, целует в ответ — неясно уже, кто кого утешает — и робко замирает, когда он расстёгивает петли на её мантии.
— Мы пройдём через это вместе. Я буду с тобой, — шепчет он как одержимый, касаясь губами выпирающих тонких косточек. Фиона так хрупка, но одной силой мысли может обратить его в прах — только не скверну внутри себя.
Мэрик напористо, торопливо стаскивает с неё верхнюю одежду, чтобы взглянуть на соперника ближе, лично. На бледной коже крупные чёрные пятна смотрятся куда страшнее: та словно старится, морщинится и отмирает. Фиона глядит испытывающе, с вызовом, однако Мэрик, не дрогнув, приникает к её груди с поцелуем, проводит языком вокруг крупного пятна под шеей, чувствуя прокатившуюся по телу дрожь. Фиона испугана, ошарашена, возбуждена — после заминки она запускает руку ему в волосы, наматывает пряди между пальцами и держит, ведёт ниже.
Восхищённый её реакцией, Мэрик подчиняется и с удовольствием обнажает новые участки её восхитительного стройного тела, не смущая и полной наготой. Ему приятно смотреть на Фиону, разомлевшую на скинутой форменной одежде; и кажется, грифон с наплечника поглядывает одним глазом с укором. Пятна скверны вгрызаются в его любимую, испещряя всё тело, поэтому Мэрик старается помочь если не с физической болью, то с душевной: посасывает язвочку под грудью и кончиком языка играет с соском, наслаждаясь приглушёнными вздохами, поглаживает россыпь на бедре, аккуратно разводит ноги и припадает к пятну на лобке, уходящему под тёмные завитки волос.
Это не жалость — а нечто близкое к поклонению: так бы он каждый день славил свою королеву; пусть и не смог бы публично назвать Фиону женой, браки ведь заключаются под взором Создателя? Она никогда не согласится, упрётся, высмеет его и будет права. Не для неё такая жизнь — во дворце… и с ним.
Пока что Мэрик наслаждается её терпким запахом и заразительным хихиканьем, смазывает соками и дразнит бугорок клитора. Фиона восхитительно узкая внутри, горячая, но он хочет не просто взять её, а сделать последний вечер запоминающимся — оставить в воспоминаниях что-то приятное.
Она сама двигает бёдрами, насаживаясь на пальцы, и закрывает глаза, когда смотрит вниз — на него, приникшего к испещрённому пятнами животу; злится, резко смахивает волосы со лба и бессильно падает, не получив удовольствия. Мэрик возвращается к ней, обнимает.
— Я хочу видеть тебя, — говорит Фиона на выдохе и целует, развратно прикусывая нижнюю губу, играя языком — такому кротких аристократок не учат. Её тёмный взгляд словно высасывает душу. У виска, под короткой чёлкой, зреет новое пятно, и Мэрик трётся о него носом. — Давай же, не тяни.
Он выполняет всё, что она требует командным голосом: никаких нежностей — это лишнее. Немного разочарованный Мэрик чуть отстраняется, входит в Фиону медленно, чтобы не причинить боль. По правде, страх бьётся в голове набатом, однако внутри она привычно тесная, жаркая. Мэрику плевать на видения насилия из Тени — его избранница всё ещё молода душой и, стесняясь, невинно прикрывает обнажённую грудь ладонями. Короткие волосы взъерошены, липнут ко лбу, губы покусаны, узкие бёдра идеально раскрыты для него — теперь, сверху, открывается ужасающий вид на болезнь; кажется, что пятна растут и множатся буквально на глазах, там, где их только что не было.
Испуганные смертью, они оба отчаянно тянутся к жизни. Каждое касание кажется острее, горячее, каждый поцелуй — как прощальный.
В голове постоянно роятся мерзкие, страшные мысли. Ускоряясь, Мэрик представляет, как мешает внутри слизь с чёрной массой, увиденной им на Глубинных тропах, а потому не может долго кончить. Он чувствует, как Фиона сжимается, вертится, тоже безуспешно пытаясь добраться до пика, а затем — помогает себе рукой: водит пальцами вокруг его погружённого члена, собирает смазку и плавно трёт клитор. Когда она откидывается на подушках, то тяжело дышит и словно не чувствует Мэрика, затем, опираясь на руку, целует и вдруг игриво шепчет:
— А как бы ты брал меня в своём замке? Представь, будто я принцесса на выданье…
Теперь и он прикрывает глаза, представляя не чужие покои, а пустой тронный зал и Фиону — в приталенном платье, с той же игривой улыбкой, — ласкающую его в укромном углу за колонной. Они излазили бы каждый закоулок замка, шокируя случайно зашедшую прислугу и, конечно, Логейна. На возможном взгляде последнего Мэрик кончает, толкается поглубже, уткнувшись носом в пятно на плече, и тяжело выдыхает, словно снова удрав от порождений тьмы.
На душе пусто и почему-то гадко, словно он предал Фиону. Она же молча гладит его волосы, вглядываясь в высокий потолок, и думает наверняка о том же: вот бы всё было не так! Их сказка — с приключениями, заговорами и внезапно обретённой любовью — окончилась плачевно. Снова. Лица любимых меняются, но итог — никогда.
Мэрик помогает Фионе завернуться в одеяло, притягивает к себе, обнимает сзади и клянётся себе: больше никогда.
@темы: 3 тур, гет, фанфикшен, кинк: фантазии, индивидуальное участие, Игры. Кинки. Упорос, кинк: боди-модификация, кинк: прощальный секс, Dragon Age
-
-
05.12.2020 в 14:22-
-
05.12.2020 в 16:35-
-
05.12.2020 в 17:00-
-
05.12.2020 в 18:24-
-
05.12.2020 в 20:12И меня очень сильно отвлекли слова Фионы, о том, что Круг должен стать тюрьмой. Сразу возникла россыпь вопросов. Во-первых, сама фраза странная, Круг и до этого не был мотелем для влюбленных, во-вторых, какое дело Фионе до чужого Круга, где проморгали политический заговор, в третьих, как орлесианка она должна понимать, что раз Ферелден с Орлеем находится в состоянии войны, то за орлесианский заговор с целью похищения Логэйна и Мэрика орлесианская Церковь разве что лицемерно скажет атата, и по факту репрессий никаких не будет. В четвертых, она же должна была видеть, что заговор — дело небольшой кучки орлесианцев храмовников и магов, и что не участвующие в заговоре маги и РК Грегор помогали этот заговор подавить. Одна фраза, и я на минут пять думал не о пвп-минике, а о войне и политике и о том, что же имела ввиду Фиона
И меня как заказчика сильно огорчило, что в этой истории оказались выкинуто время, прожитое ими в Денериме до того, как Фиону отозвали в Вейсхаупт. Кинк на секс Мэрика с заражённой скверной Фионой выписан весьма чувственно, но меня кинковал не сам секс, и тем более не однократный, а то, что это длилось довольно значимое время и хотя Мэрик видел разрастание скверны, но всё равно его это не останавливало.
-
-
05.12.2020 в 22:26Ясненько, в Круге никто не трахался, да и рождаются там дети у магов от сквозняка. Ну если опустить сам Круг - короля никто не мог оставить на день, в "мотеле", да? Раз уж там уже всех порешили, и армия стоит. Это просто допущение, встреча сразу после битвы. Дальше я не поняла, что у вас написано, что-то про время... в Денериме... ват? А раньше они не могли видеться? В общем-то я тоже не поняла, в чём проблемы - видимо, просто не ваш формат. Вызвала пояснительную бригаду, но и ей шаблоны порвало, было ржачно. Вообще странные детали для мелкого кинкового фичка, я аж сразу не поверила глазам.)))
И меня как заказчика сильно огорчило
Так, с этого места поподробнее - где вы видели волшебную фразу "по заявке"?))) Я не для вас писала, не огорчайтесь теперь, можете выдыхать. Хоспаде, что ж на Санте там у вас тогда творится?))
-
-
05.12.2020 в 22:29-
-
05.12.2020 в 22:42-
-
05.12.2020 в 22:46-
-
06.12.2020 в 01:09-
-
06.12.2020 в 10:44-
-
06.12.2020 в 15:51Вот так почитаешь фик, потом почитаешь комментарий автора и думаешь — нунах...
+1
другой анон.
-
-
07.12.2020 в 02:05Страдающий Мэрик страдает, но ужин по расписанию.
Вообще, автор, оно у вас такое натужное и старательное, в этих почти подростковых надрывных описаниях про то, что никто больше не увидит мудрый Фионин взгляд и прочая трагедия всего человечества. Все это сюсюканье про отважных маленьких эльфиек, ладошки, молодость душой и принцессы на выданье (бля). Ебля с размешиванием черной массы тоже впечатлила. К слову, бедняга Мэрик получился тем еще говном, я-то надеялся, что ему реально жаль Фиону, а ему оказывается, противно, что очередная любименькая того, в расход ушла, поэтому большеникагда.
-
-
07.12.2020 в 08:42местечковой табуретки, воображая что это постамент истинного аристократа духа не меняется.
вам самим-то не надоело? до чего же вы душные, согласна с автором. из-за вас фандом драгон эйдж давно уже имя нарицательное, продолжайте и дальше, традицию надо поддерживать.
-
-
07.12.2020 в 11:13-
-
07.12.2020 в 13:55Гость,
Страдающий Мэрик страдает, но ужин по расписанию.
А в чём, собственно, проблема? Ваш фандомный Мэрик не ест, испражняется радугой и вечно трахается, да? Когда нервничают - а уж тем более после такого приключения, - обычно хочется поесть. Всё ещё не вижу здесь ответа на свой вопрос, кстати. Молодцы, нашли ещё доёбку, жму руку за усердие (нет).
Дальше уже получше, но всё равно больше похоже на злобный высер после моего замечания, простите. Помогите Даше найти адекватные слова.))) "Ладошки" да маленькость и правда вкусовщина, согласна, сама не оч такое люблю, но жанр для меня экспериментальный, показалось тогда удачным, так что да, плохой выбор. В следующий раз постараюсь не лепить - надо что-то другое при сравнении размеров эльфиек и мужиков-людей. Кстати, хочу примеры, как надо, я ж не знаю. С пинка наконец указали, что не так в тексте, хотя "ладошки" не заставляют его перечитывать и гадать, что имел в виду автор, так что на мой вопрос всё ещё не ответили, и в первом отзыве просто от балды решили где-то самоутвердиться - на будущее так больше не делайте, а думайте головой, что пишете. Вы душните, вот и я могу тоже подушнить. Недавно я такое уже видела в похожем случае, но с Лором - тогда аноним сказал сразу автору "ой, ну не такая там и ошибка", когда его так же тыкнули. Если это вы, то я просто порвусь от смеха, честно.)
Что касается мотивов Мэрика - а где вы в книге любовь между ними увидели? Один раз потрахались на тропах, ожидая смерти - вау, чуйства! Вам самим не смешно? Это моё виденье, и оно не обязано совпадать с мнением других, собственно. Тут уже вахтёрством попахивает, эх. Совсем грустнота. Читаю коммы и понимаю, что это дело обыденное, так что зла на вас не держу, это явно бесполезное занятие. Наоборот, спасибо, что пришли - тут же перехотелось вливаться в фандом. Не забудьте ответить "и слава Соласу"))
Гость, пока сидела с дебильной связью и почитывала тред, охреневала с явления, меня уверяли, что такого не бывает, но вот - в норме вещей, лол. Я помню древний битвенный фичок из их команды со стокгольмским синдромом, Воган/Табрис, где та голышом ела из собачьей миски, но теперь, видимо, они состарились и даже Мэрику покушать не приносят.)
Гость, согласна, надо заканчивать, а то надоедают эти душнилы, уже и на личности перешли, тю. Извиняюсь за сюр, но, честно говоря, я сделала это специально, когда почитала дежурку.)))
-
-
07.12.2020 в 15:55Да ни в чем, смешно стало, Мэрик такой возвышенный в своем горе лупит два ужина и на третий посматривает. Но и правда, норм, разбавляет градус возвышенной драмы.
где вы в книге любовь между ними увидели?
А при чем тут книга в данном случае? У вас конкретно Фиона для Мэрика любимая женщина. Но ближе к концу становится ясно, что так-то для него разницы нет на самом деле, он жалеет не Фиону, а себя. Вполне допустимая трактовка, но Мэрик довольно неприятно при этом выглядит.
спасибо, что пришли - тут же перехотелось вливаться в фандом
Не очень понимаю суть вашего горе, но по надрыву ваших комментов чувствую, что тут какая-то застарелая драма. Сочувствую.
-
-
07.12.2020 в 17:35Фандом уже посыпал голову пеплом, разулся, и готовится каяться.
-
-
07.12.2020 в 17:46-
-
08.12.2020 в 00:47Фандом уже посыпал голову пеплом, разулся, и готовится каяться.
Фандом из оставшихся нескольких юзеров сомнительных талантов, но с чвс и привыкших гадить за глаза, доваривается в своем болоте, сегрегация и гармония одновременно.
Очень хорошо, что сразу показали свой лик новым людям, время им сэкономили. А другим людям напомнили все особенности вашего милейшего общества.
anongamer, в Драгонэйдж вливайся, есть люди, которые не мнят себя истинно знающими хранителями фандома, но любят игру, на дневниках их довольно много, но, очевидно, не в "фандоме"
-
-
08.12.2020 в 08:01Можно хоть спросить, кто с кем договорился? А то я даже не в курсе, признаться.
-
-
08.12.2020 в 08:58-
-
08.12.2020 в 14:52никакой душноты не было, а вот вы накинулись, и это выглядит крипово и кринжово, а еще - ну, знаете, вы можете не писать в фандоме, если не принимаете даже такую незначительную критику по сугубо лорным моментам. пишите ориджи, хотя и там могут докопаться до заклепок, мир вообще жесток , а ночь темна и полна ужасов...
-
-
08.12.2020 в 18:42-
-
08.12.2020 в 19:59Да пока эти новые какое-то сомнительное говнецо пишут, а потом сильно обижаются, что его не оценили...
-
-
08.12.2020 в 20:43Хуже! Недостаточно похвалили!